Приближающаяся космическая эра

Ближняя история космонавтики стала непосредственной подготовкой к штурму космоса. И надо сказать, что эта ближняя история сразу же приобрела всемирный характер. Вскоре после Циолковского с аналогичными идеями космоплавания выступили Роберт Годдард (США), Герман Оберт (Германия), Эно-Пельтри (Франция). В 20-е и 30-е годы были произведены первые запуски экспериментальных ракет на жидком топливе. В 1933 году группой изучения реактивного движения (ГИРД), в которую входил будущий Главный конструктор космических кораблей Сергей Павлович Королев, была запущена на подмосковном полигоне советская жидкостная ракета «ГИРД-09», которая поднялась на высоту 400 метров. Геофизические ракеты «Вертикаль» поднимаются на высоту свыше 400 километров, но важность первого шага отнюдь этим не умаляется «в тысячу раз»: без первого шага не было бы последующих.

Эта экспериментальная стадия будущей практической космонавтики свидетельствовала о том, что научно-технический потенциал человечества достиг уровня, позволяющего человеку выводить летательные аппараты за пределы действия земного тяготения. И лишь вторая мировая война помешала реализовать такую возможность. Понадобилось еще 12 послевоенных лет, чтобы человек смог реализовать свою давнюю космонавтическую идею. В Советском Союзе был запущен в 1957 году первый Спутник, и это русское слово, которое так и пишут с прописной буквы, вошло во все языки мира. Космонавтика стала реальным фактом

Но дело не только в реализованной технической возможности. Космонавтика стала, пожалуй, первым социальным актом человечества, по поводу которого до сих пор не утихли споры и не рассеялись сомнения. Нужно ли устремляться во внеземные просторы, когда на маленькой Земле столько забот и неурядиц? Мы скоро доберемся до Луны не с помощью ракет, а на куче мусора, который оставляет после себя цивилизация, не умеющая гармонично сосуществовать с земной природой. Да и что, собственно говоря, может привлечь людей в безжизненном космосе, где огнедышит или цепенеет в космическом холоде минеральное царство, но пока не найдено ни одного представители жизни, даже микроба? Не является ли выход в космос, как утверждал всемирно известный физик Макс Борн, торжеством разума, но трагическим заблуждением рассудка? Что тянет людей за пределы Земли, помимо праздного любопытства?

Вопросов много. И в их потоке порою тонет одно очень важное обстоятельство. Выход в космос, совершенный в конце 50-х годов прошлого века, был не только реализованной возможностью человеческого гения, но и потребностью человеческого существования.

Одним из первых достижений продолжающейся и поныне научно-технической революции следует считать овладение атомной энергией. Впервые человек стал воспроизводить и использовать процессы, не происходящие в естественных условиях нашей планеты. Они совершаются в недрах Солнца и других звезд (реакция ядерного синтеза). Иными словами, человек, еще не выйдя в космос, начал имитировать космические процессы на Земле. К несчастью, свое исходное воплощение этот выдающийся успех «человека разумного» получил во взрывах атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки и лишь затем появилось такое понятие, как «мирный атом»: энергия ядерного распада стaлa использоваться на атомных электростанциях.

Получали массовое распространение и другие технологические процессы, также отсутствующие в природе планеты: использование глубокого вакуума, сверхнизких температур для производства новых сплавов и соединений, медикаментов, монокристаллических полупроводников. Нужна была и невесомость для получения таких невиданных соединений, которые невозможно создать в условиях тяготения из-за разного удельного веса соединяемых компонентов, например однородной смеси металла с газом, дающей материал прочный, легкий и теплонепроницаемый; для изготовления новых форм, например бесшовных полых сфер, нужных в ширико-подшипниковой промышленности, в точном приборостроении, а в будущем и в архитектуре.

Требовался перенос техники на орбиты для развития телевизионного вещания (иначе пришлось бы покрыть всю планету сетью трансляционных и ретрансляционных башен и для глобальных наблюдений за природными процессами и хозяйственной деятельностью человека на планете.

Наконец, нужно было развивать фундаментальную науку. С целью дальнейшего проникновения в тайны микромира создавались ускорители элементарных частиц, то есть опять-таки искусственные стимуляторы процессов, естественно совершающихся в галактиках. Непосредственное же исследование макромира – астрономия и геофизика - приближалось, в условиях наблюдений только с Земли, к пределу своих возможностей из-за того, что толща земной атмосферы не пропускает основную массу космических излучений - носителей информации о Вселенной.

Человек жаждал открытия новых «земель», открыв и в той или иной степени освоив всю планету. Эпоха великих географических открытий ушла в историю. Человек стоял на пороге «кризиса первооткрывательства» или великих космических открытий.

Здесь нельзя не сказать еще одном русском ученом, чье имя стоит в одном ряду с именем Циолковскoго. Речь идет об академике Владимире Ивановиче Вернадском. Правда, Вернадский непосредственно космонавтическими проблемами не занимался. Но в 30-х и 40-х годах - можно сказать на пороге космической практики человечества - Вернадский разработал учение о ноосфере (от древнегреческого «ноос» - разум), «разумной оболочке» планеты Земля, которая выступает как новое состояние её биосферы - «живой оболочки». Жизнь стала приобретать человеческие качества, а значит, так оказать, человеческие устремления, среди которых, как мы видели, не последнее место занимают устремления космические.

Будучи геохимиком, Вернадский считал человечество новой геологической силой. А как мыслитель, которому был в высокой степени свойствен космический образ мышления, он писал, что «человек стремится выйти за пределы своей планеты в космическое пространство. И, вероятно, выйдет».

Таким образом, прорыв в космос, пришествие космического века - отнюдь не случайность и не прихоть человеческой изобретательности. Человечество было подведено к космонавтике всей суммой своих материальных и духовных нужд.

Мы обрисовали предысторию космонавтики предельно кратко, хотя длилась она столетия, и мы еще будем делать отдельные экскурсы в нее. Но все остальное наше изложение будет посвящено трем десятилетиям ее фактической истории и перспективам, пространственные и временные пределы которых трудно определить. Космонавтика пронизывает настоящее и устремлена в будущее.