«Икаровская» устремленность человечества

«Икаровская» устремленность сопутствовала человечеству на протяжении всей его истории. Она выражалась в тяготении человека, казалось бы, к недостижимому. Мир видимый, даже не видимый, а только мыслимый, хотелось сделать миром осязаемым. Когда Магеллан своим кругосветным плаванием практически подтвердил шарообразность Земли, теоретически признанную еще в геоцентрической картине мира Аристотеля-Птолемея, то этот факт укрепил идею не конечности земного шара, а его безграничности: Магеллан не обнаружил «края» Земли, её можно было осваивать и осваивать. Когда братья Монгольфье запустили в небо огромный бумажный шар, наполненный нагретым воздухом, это открыло перед человеком новую сферу для освоения и деятельности и сразу же вызвало волну увлеченности воздухоплаванием. Через несколько месяцев на шаре поднялись люди, а затем целое столетие гондолы бороздили небеса больших и малых стран, пока на смену им не пришла авиация.

Магеллан, Монгольфье и другие первооткрыватели необычайно расширили внешний, а вместе с ним и внутренний мир человека. И если мы констатируем прямую зависимость между расширением мира внешнего и мира внутреннего, то последний расширяется беспрецедентно, как беспрецедентно по свойствам и масштабам пространство вне Земли, куда теперь проникли люди.

В освоении Вселенной, наверное, следует различать два аспекта: с одной стороны, мы осваиваем космос в интересах развития науки, техники, производства, совершенствуя при этом даже некоторые стороны нашего быта (скажем, телевидение и служба погоды с помощью спутников); с другой стороны, мы осваиваем его и так сказать, в личностном плане, ибо реализуем стремление к открытию, к познанию, творческо-преобразовательное отношение к миру, заложенное в человеческой природе. Не случайно Циолковский, говоря о грядущем освоении космоса человеком, добавлял: « ...нет и пределов совершенству личному - индивидуальному... ».

Какие же новые стороны личности и новые возможности для её развития открывает космическая практика?

Тысячелетиями миром человека оставалась Земля, и этого ему до поры до времени было вполне достаточно. Однако уже в первые десятилетия нашего века хозяйственная деятельность человека на Земле стала соразмерна по своим масштабам с глобальными естественными процессами. «Практическая бесконечность» Земли безвозвратно ушла в прошлое. Именно в это время появляется концепция ноосферы, «разумной оболочки» планеты как явления геологического. «Ноосфера есть новое геологическое явление на нашей планете, - писал академик В.И.Вернадский. - В ней впервые человек становится крупнейшей геологической силой».

Такая новая ситуация вызвала к жизни проблемы, которые волнуют ныне не только отдельных ученых, но и миллионы людей. Это всем хорошо известные вопросы охраны окружающей среды, сбережения невозобновляемых минеральных ресурсов, борьбы против загрязнений атмосферы и воды, регулирования роста народонаселения, ликвидации голода и недоедания большинства населения Земли.

Изыскивая пути преодоления экологического-кризиса, кризиса природного окружения человека, которые социологи, философы, экономисты, экологи усматривают в освоении космоса как чуть ли не главное препятствие для решения земных задач: космонавтика якобы отвлекает людей от реальных забот и ориентирует их в неверном и даже опасном направлении. Например, американский биолог и антрополог Лоурен Эйсли писал, что только Земля «есть единый и законченный остров бытия. Каждая его часть, изолированная от остального, представляет собой нечто расчлененное и иллюзорное». Человек, возникший на Земле, развивал свою мысль Эйсли, телом и духом приспособлен только к Земле. Космическая «одиссея» опасна, ибо она может привести к рассеянию и исчезновению человечества.

На первый взгляд вполне здравое, рассуждение.

Действительно, космическая «одиссея» должна ,сохранить самого Одиссея - человека. Но реальная космонавтика отнюдь не противоречит, а напротив, всецело соответствует нуждам Земли. К этому можно добавить, что космонавтика - великолепный воспитатель личности именно в этом «земном» духе. Несколько сотен космонавтов мира видели нашу, бело-голубую планету в жесткой черноте космоса. Достоянием всех «оставшихся на Земле» были лишь фотоснимки и кинокадры Земли из космоса. Но этого оказалось достаточно для гигантского психологического «отпечатка», который сыграл не последнюю роль в том, что миллионы людей по-новому видят Землю и активно выступают за бережное и разумное отношение к ней. Космонавту Виталию Севастьянову был задан вопрос: «Как вы полагаете, изменил ли выход человека в космос стиль и образ его мышления?» Он ответил: «Изменил. Мы и раньше знали, что, например, человек рубит больше деревьев, чем выхаживает. Знали, но как-то абстрактно. А поднялись на сотни километров, увидели плешины, потертости на зеленой коже планеты - и только тогда поняли, что это значит».

Но взглянем на вещи шире - в данном случае «шире Земли». Если у человека отнять его извечное стремление к первооткрывательству и познанию, если даже только «изменить направление» в сторону свертывания авангардных научно-технических направлений, например, в области физики микрочастиц, плазменных процессов, управляемой термоядерной реакции и самой космонавтики, то это повлечет за собой необратимый сдвиг в личностном и психологическом плане, который неизбежно завершится вырождением человека сначала в социальном, а затем и в биологическом смысле.

Можно представить себе такой «сценарий»: космические исследования прекращены в духе пожеланий, высказанных в середине IXX века позитивистом Огюстом Контом, - отказаться от углубленных занятий астрономией ввиду их бесполезности для человечества. Идея ограничения «экстраполируется» на фундаментальные исследования, объектом которых служили естественные процессы в космосе, лишенные базы, упрощаются прикладные разработки. Не только Икар перестает быть героем, но и Прометей подвергается критике за то, что был неосторожен, дав людям огонь. Отсюда совсем близко до той «низкой границы», за которой человек перестает быть человеком.